Сказка О золотом петушке Пушкина А. С. текст с картинками
Александр Сергеевич ПушкинСказка О золотом петушке содержание:В молодости царь Дадон наносил обиды соседям. Когда он состарился и решил отдохнуть от ратных дел, соседи, в свою очередь, стали нападать на него, нанося ему страшный вред. Дадон обратился за помощью к мудрецу, звездочёту и скопцу. Тот предложил ему золотого петушка на спице. Если в стране будет спокойно, он будет сидеть смирно, а в случае опасности возвестит:
Кири-ку-ку!
Царствуй, лёжа на боку!
После этого Дадон пообещал мудрецу исполнить его первую волю. Благодаря предупреждениям соседи перестали нападать на царство Дадона. После двух лет мирной жизни петушок внезапно кричит, повернувшись на восток. Сначала Дадон посылает старшего сына, а потом младшего, причём с войском. Восемь дней ни от того, ни от другого сына нет никаких вестей.
Тогда Дадон идёт с войском сам и видит шатёр, а рядом убитых воинов и своих сыновей, пронзивших друг друга мечами.
Царь заявил, что всему есть предел, и он готов подарить многое, но девицу не даст (тем более, что старому скопцу девица ни к чему). Его собеседник продолжал настаивать на своём, и царь, разгневавшись, сначала велел ему убираться, пока цел, а потом и убил, ударив жезлом по лбу. Как по приказу, золотой петушок вспорхнул со спицы, на которой он сидел, полетел к колеснице и клюнул Дадона в голову. В результате неблагодарный царь умер, а Шамаханская царица пропала, как будто её и не было.
Негде, в тридевятом царстве,
В тридесятом государстве,
Жил-был славный царь Дадон.
С молоду был грозен он
И соседям то и дело
Наносил обиды смело;
Но под старость захотел
Отдохнуть от ратных дел
И покой себе устроить.
Тут соседи беспокоить
Стали старого царя,
Страшный вред ему творя.
Чтоб концы своих владений
Охранять от нападений,
Должен был он содержать
Многочисленную рать.
Воеводы не дремали,
Но никак не успевали:
Ждут, бывало, с юга, глядь, —
Ан с востока лезет рать.
Справят здесь, — лихие гости
Идут от моря. Со злости
Инда плакал царь Дадон,
Инда забывал и сон.
Что и жизнь в такой тревоге!
Вот он с просьбой о помоге
Обратился к мудрецу,
Звездочету и скопцу.
Шлет за ним гонца с поклоном.
Вот мудрец перед Дадоном
Стал и вынул из мешка
Золотого петушка.
«Посади ты эту птицу, —
Молвил он царю, — на спицу;
Петушок мой золотой
Будет верный сторож твой:
Коль кругом всё будет мирно,
Так сидеть он будет смирно;
Но лишь чуть со стороны
Ожидать тебе войны,
Иль набега силы бранной,
Иль другой беды незваной,
Вмиг тогда мой петушок
Приподымет гребешок,
Закричит и встрепенется
И в то место обернется».
Царь скопца благодарит,
Горы золота сулит.
«За такое одолженье, —
Говорит он в восхищенье, —
Волю первую твою
Я исполню, как мою».
Петушок с высокой спицы
Стал стеречь его границы.
Чуть опасность где видна,
Верный сторож как со сна
Шевельнется, встрепенется,
К той сторонке обернется
И кричит: «Кири-ку-ку.
Царствуй, лежа на боку!»
И соседи присмирели,
Воевать уже не смели:
Таковой им царь Дадон
Дал отпор со всех сторон!
Год, другой проходит мирно;
Петушок сидит всё смирно.
Вот однажды царь Дадон
Страшным шумом пробужден:
«Царь ты наш! отец народа! —
Возглашает воевода, —
Государь! проснись! беда!»
— Что такое, господа? —
Говорит Дадон, зевая: —
А?.. Кто там?.. беда какая? —
Воевода говорит:
«Петушок опять кричит;
Страх и шум во всей столице».
Царь к окошку, — ан на спице,
Видит, бьется петушок,
Обратившись на восток.
Медлить нечего: «Скорее!
Люди, на конь! Эй, живее!»
Царь к востоку войско шлет,
Старший сын его ведет.
Петушок угомонился,
Шум утих, и царь забылся.
Вот проходит восемь дней,
А от войска нет вестей;
Было ль, не было ль сраженья, —
Нет Дадону донесенья.
Петушок кричит опять.
Кличет царь другую рать;
Сына он теперь меньшого
Шлет на выручку большого;
Петушок опять утих.
Снова вести нет от них!
Снова восемь дней проходят;
Люди в страхе дни проводят;
Петушок кричит опять,
Царь скликает третью рать
И ведет ее к востоку, —
Сам не зная, быть ли проку.
Войска идут день и ночь;
Им становится невмочь.
Ни побоища, ни стана,
Ни надгробного кургана
Не встречает царь Дадон.
«Что за чудо?» — мыслит он.
Вот осьмой уж день проходит,
Войско в горы царь приводит
И промеж высоких гор
Видит шелковый шатёр.
Вкруг шатра; в ущелье тесном
Рать побитая лежит.
Царь Дадон к шатру спешит…
Что за страшная картина!
Перед ним его два сына
Без шеломов и без лат
Оба мертвые лежат,
Меч вонзивши друг во друга.
Бродят кони их средь луга,
По притоптанной траве,
По кровавой мураве…
Царь завыл: «Ох дети, дети!
Горе мне! попались в сети
Оба наши сокола!
Горе! смерть моя пришла».
Все завыли за Дадоном,
Застонала тяжким стоном
Глубь долин, и сердце гор
Потряслося. Вдруг шатёр
Распахнулся… и девица,
Шамаханская царица,
Вся сияя как заря,
Тихо встретила царя.
Как пред солнцем птица ночи,
Царь умолк, ей глядя в очи,
И забыл он перед ней
Смерть обоих сыновей.
И она перед Дадоном
Улыбнулась — и с поклоном
Его за руку взяла
И в шатер свой увела.
Там за стол его сажала,
Всяким яством угощала;
Уложила отдыхать
На парчовую кровать.
И потом, неделю ровно,
Покорясь ей безусловно,
Околдован, восхищён,
Пировал у ней Дадон
Наконец и в путь обратный
Со своею силой ратной
И с девицей молодой
Царь отправился домой.
Перед ним молва бежала,
Быль и небыль разглашала.
Под столицей, близ ворот,
С шумом встретил их народ, —
Все бегут за колесницей,
За Дадоном и царицей;
Всех приветствует Дадон…
Вдруг в толпе увидел он,
В сарачинской шапке белой,
Весь как лебедь поседелый,
Старый друг его, скопец.
«А, здорово, мой отец, —
Молвил царь ему, — что скажешь?
Подь поближе! Что прикажешь?»
— Царь! — ответствует мудрец, —
Разочтемся наконец.
Помнишь? за мою услугу
Обещался мне, как другу,
Волю первую мою
Ты исполнить, как свою.
Подари ж ты мне девицу,
Шамаханскую царицу. —
Крайне царь был изумлён.
«Что ты? — старцу молвил он, —
Или бес в тебя ввернулся,
Или ты с ума рехнулся?
Что ты в голову забрал?
Я, конечно, обещал,
Но всему же есть граница.
И зачем тебе девица?
Полно, знаешь ли кто я?
Попроси ты от меня
Хоть казну, хоть чин боярской,
Хоть коня с конюшни царской,
Хоть пол-царства моего».
— Не хочу я ничего!
Подари ты мне девицу,
Шамаханскую царицу, —
Говорит мудрец в ответ.
Плюнул царь: «Так лих же: нет!
Ничего ты не получишь.
Сам себя ты, грешник, мучишь;
Убирайся, цел пока;
Оттащите старика!»
Старичок хотел заспорить,
Но с иным накладно вздорить;
Царь хватил его жезлом
По лбу; тот упал ничком,
Да и дух вон. — Вся столица
Содрогнулась, а девица —
Хи-хи-хи! да ха-ха-ха!
Не боится, знать, греха.
Царь, хоть был встревожен сильно,
Усмехнулся ей умильно.
Вот — въезжает в город он…
Вдруг раздался легкой звон,
И в глазах у всей столицы
Петушок спорхнул со спицы,
К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя
И взвился… и в то же время
С колесницы пал Дадон —
Охнул раз, — и умер он.
А царица вдруг пропала,
Будто вовсе не бывало.
Сказка ложь, да в ней намек!
Добрым молодцам урок.
77. Иллюстрированный Пушкин. Сказка о золотом петушке (худ. И.Билибин)
Перебирая потихоньку пушкинские жанры, я наконец добрался до его сказок. Первой пусть будет «Сказка о золотом петушке».
цитата
Кири-ку-куЦарствуй, лёжа на боку!
Отдельных изданий «Золотых петушков» с картинками накопилось много, всё же это детская литература, которая традиционно иллюстрируется.
«Золотые петушки» одниНо и это ещё не всё. Многие художники сразу рисовали сборники пушкинских сказок, так что найдутся ещё «Золотые петушки» и внутри толстых книжек.
«Золотые петушки» вкупе с другимиДа, зима будет долгой…
Начать показ «Сказки о золотом петушке» хочется с шедевра — это иллюстрации И.Билибина, впервые напечатанные в 1910 году. Никогда больше не было такого идеального сочетания пушкинского текста с иллюстрациями. Пушкин и Билибин — два европейца, с любопытством всматривающиеся в допетровскую Русь. Билибин — это лицо русского модерна, но ведь и Пушкин был для России своего времени абсолютно новым явлением.
Художник И.Билибин на Фантлабе, конечно, представлен:https://fantlab.ru/art2951. Его «Сказка о золотом петушке» издания 1910 года — тоже представлена с хорошими сканами:https://fantlab.ru/edition111141 (только ошибочно указан 1907 как год издания). Издание советского времени (1962) тоже есть:https://fantlab.ru/edition147052. Очень дорого стоит не только дореволюционный первоисточник, но и советское переиздание фабрики «Гознака». Специально я за билибинскими сказками не гонялся. Переиздают их сейчас много и неважнецкого качества: картинки мутные. У меня современное глянцевое недорогое издание какого-то странного издательства (СПб.: СЗКО, Bestiary, 2014). Но качество воспроизведения очень хорошее (типография в Литве). Вроде бы золота многовато, но это терпимо — картинки Билибина по расцветке как средневековые миниатюры, сусальное золото им к лицу.
«Сказка о золотом петушке», СЗКО, Bestiary, 2014Библиографию даю к изданию 1910 года, поскольку в моём издании количество иллюстраций соответствует первоисточнику.
Сам билибинский стиль знаком всем с детства: хоть одну картинку хоть к одной сказке все видели (в детских журналах часто бывало). Билибин влияет на формирование русской национальной матрицы в той же степени, что и Пушкин: его иллюстрации, как и пушкинские строки — это гармония и радость.
Поэтому о картинках рассказывать незачем: их надо просто рассматривать (в хорошем качестве), а вот насчёт макета поговорить можно. «Мирискусники» не просто рисовали картинки — они создали иллюстрированную книгу, т.е. саму книгу как объект полиграфического искусства. Макет, поля, шрифты — всё имеет значение. Этот тот случай, когда надо иметь подлинное первоиздание или качественное факсимиле.
«Сказка о золотом петушке» Билибина выложена в открытом доступе в РГБ. Зачем показывать собственное издание посредством простеньких фото, когда есть качественные сканы подлинника? Оказалось, в этом всё же может быть смысл (и именно в связи с макетом).
Открываю свое современное издание, гляжу на развороты и недоумеваю: разве могут быть у такого мастера как Билибин на втором развороте две автономные иллюстрации подряд? Они же должны текстом перемежаться!
Первый разворотВторой разворотТретий разворотСмотрю сайт РГБ — ага, там иллюстрации столбиком: вот правая страница, вот левая.
Скан РГБ, стр. 3Скан РГБ, стр. 4Скан РГБ, стр. 5Скан РГБ, стр. 6Скан РГБ, стр. 7Скан РГБ, стр. 8Смущает только, что кавалькада по верху страницы оказалась разорванной. Вглядываюсь в номера страниц (чётная-нечётная) и понимаю, что на сайте РГБ неправильно разместили сканы: правая страница у них стала левой, а левая — правой. Так что в моём печатном издании, действительно, авторский макет. А сайт РГБ даёт ложное представление. Оказывается, мало качественно просканировать — надо ещё и расположение продумать. Урок для электронных библиотек.
Но и Билибин, видимо, был ограничен в возможностях: надо было всё же разбавить текстом две иллюстрации вначале, пустых листов припустить (хотя это означало бы добавление в тетрадку четырёх страниц), заставки-концовки переместить и т.п. Видать, в Экспедиции заготовления государственных бумаг что-то недопоняли или поставили жёсткие условия: ни страницей больше! Вот тут-то современным издательствам было бы не грех переосмыслить макет в соответствии с духом, а не с буквой первого издания.
Некоторые издательства так и делают: смело вторгаются в билибинского «Золотого петушка». Но не по плечу им такая задача. Это я про книгу издательства Мещерякова (2010).
«Сказка о золотом петушке», ИДМ, 2010Неудачной была сама попытка объединить билибинские макеты альбомного и книжного формата. В книге страничные иллюстрации разбавили текстом, но кто-то не удержался и разбил на две части кавалькаду, исказив при этом пропорции.
Первый разворот ИДМВторой разворот ИДМТретий разворот ИДМЧетвёртый разворот ИДМПятый разворот ИДМШестой разворот ИДМВ общем, получилось как это часто бывало у Мещерякова: при хорошей интуитивной задумке — неряшливый и непрофессиональный результат.
Ну а мы между делом посмотрели почти все билибинские картинки. Остаточки — с сайта РГБ.
Скан РГБ, стр. 10Скан РГБ, стр. 11Скан РГБ, внутренняя сторона задней обложкиСкан РГБ, наружная сторона задней обложкиUPD/31.12.2018
Благодаря комментариям уважаемых С.Соболев и Artstasy появилась возможность сделать некоторые принципиальные дополнения. Выяснилось, что билибинские иллюстрации к народным и пушкинским сказкам разные по манере исполнения.
Как пишет Artstasy,
цитата
Вот есть билибинский цикл сказок русских народных — про Финиста ясна сокола, про царевну-лягушку, про Ивана-царевича и т.п. Здесь все картинки в одном, чисто билибинском стиле, с красивыми оттенками, лицами, линиями… А вот в пушкинском цикле художник экспериментирует на тему русского лубка, здесь обилие мелкого декора, преобладание коричневого и совершенно странные и даже местами страшные лица.
Действительно, профессиональные искусствоведы (в альбоме «Билибин») это мнение поддерживают, указывают, что в «Золотом петушке» Билибин ввёл элементы русского лубка и гравюры конца XVII — начала XVIII вв. Чем объяснить это отличие? Мне кажется, это были принципиальные изменения, которые могли бы в русском искусстве дать новые направления (при его естественном развитии).
Иллюстрации Билибина к народным сказкам — это чистый европейский модерн, со всеми его приёмами. В общем-то, не очень и оригинально. А в пушкинских сказках (всего две, «Золотую рыбку» как более позднюю не считаем) у Билибина случился отход от модерна! Не так красиво, но больше оригинальности. А публика-то притомилась — модерн уже и заканчивался к 1910-му году, когда был опубликован «Золотой петушок». Судьба мастеров краткого века модерна была не очень радостна, их быстро забыли (см., напр., про Кая Нильсена: http://www.fairyroom.ru/?p=56932). А у русского модерна, возможно, был шанс перерасти в оригинальное направление.
«Русский стиль», конечно, присутствовал в дореволюционном прикладном искусстве (часто его обзывают «псевдорусским»). И наверное, во многом из-за того, что он «продавался» на Западе — вместе с дягилевским балетом. К балету надо было делать сценографию: костюмы, декорации. А потом выяснилось, что не только к балету. «Мирискусники» все этим занимались. Вот и Билибин прежде книжки сделал сценографию к опере «Золотой петушок». Так что это важный этап.
Сценография к «Золотому петушку» — вот из этого фундаментального альбома, на обложке которого как раз типичный билибинский модерн (сказка русская, а модерн западный).
«Иван Билибин». — СПб.: Аврора, 2001А вот сами картинки к опере. Русский дух тут посильнее выпирает, чем в книжке.
Вот откуда, видать, в книжной графике Билибина и русские мотивы, и, вероятно, отталкивающие персонажи (в опере царь, вроде, погаже, чем в сказке).
Добавление в качестве курьёза. Из альбома «Мир сказок Пушкина» — билибинские цветные персонажи на фоне чьих-то чужих картинок.
«Мир сказок Пушкина». — М.: Московские учебники, 2009P.S.
Как и о всяком пушкинском произведении, о «Золотом петушке» написаны горы литературы: источники, толкования, аллюзии. Мы обойдёмся без литературоведения, но про сюжет всё же стоит сказать. Он таинственный — пружина действия скрыта, «бог из машины» так и не появился.
О чём сказка? Государство в кризисе из-за внешних угроз — это пролог. Первая сюжетная линия: мудрец, он же звездочёт и скопец, дарит петушка царю, государство спасено; петушок указывает на шамаханскую царицу как на угрозу. Вторая сюжетная линия: шамаханская царица послужила причиной гибели царских сыновей — наследников престола; шамаханская царица околдовывает царя. Пересечение двух линий (развязка): царь вступил в конфликт со скопцом из-за шамаханской царицы; царь убивает скопца, петушок убивает царя, шамаханская царица исчезает.
Петушок был орудием в руках скопца? Это скопец через петушка подстроил, чтобы царь привёз для него шамаханскую царицу? Тогда подлый скопец заслуженно пал от державной руки… Или это шамаханская царица всё подстроила, чтобы прибрать царство к рукам, но скопец хотел её изолировать (а так-то «зачем скопцу девица?»). Тогда скопец — государственный муж и патриот, убит одурманенным царём. Но как бы то ни было, царь тоже убит (петушок-сообщник скопца не предотвратил убийство своего кукловода, но по заложенной программе устранил убийцу). Но почему пропала шамаханская царица? Поле-то для неё расчищено… А это петушок сработал как орудие судного дня. Раз скопец погиб, то не только царю, но и шамаханской царице незачем существовать. В самом деле, зачем нам мир, в котором нет скопца?
Или петушок — самостоятельный актор? Манипулировал скопцом, упорно гнал рати царевичей на верную смерть, обескровил государство, вызвал фантом — шамаханскую царицу, нанёс последний удар по династии…
Или все события — последствия элементарной глупости? Скопец по глупости подарил царю петушка. Петушок по глупости посылал рать за ратью против девицы. Девица по глупости обольстила царя. Скопец по глупости попросил себе девицу и т.д., вплоть до того, что шамаханская царица — претендентка на престол с большой личной харизмой — по глупости исчезла.
Но в итоге при любом варианте — петушок устранил хоть какую-то, но легитимную власть; государство обезглавлено, смута неизбежна. А про смуту — это «Борис Годунов» того же автора. Учитывая, что «Борис Годунов» был написан первым (в 1825 году), а «Золотой петушок» спустя десять лет, получается, что «Сказка о золотом петушке» — это приквел «Бориса Годунова» (произведения входят в условный цикл «Шапка Мономаха»).
👍 Сказка о золотом петушке. А.С. Пушкин 🐱
Сказки » Авторские сказки » Русские писатели » Сказки Пушкина А.С. » Сказка о золотом петушке. А.С. Пушкин
Порекомендовать к прочтению:
Страницы: 1 2
егде, в тридевятом царстве,
В тридесятом государстве,
Жил-был славный царь Дадон.
Смолоду был грозен он
И соседям то и дело
Наносил обиды смело;
Но под старость захотел
Отдохнуть от ратных дел
И покой себе устроить.
Тут соседи беспокоить
Стали старого царя,
Страшный вред ему творя.
Чтоб концы своих владений
Охранять от нападений,
Должен был он содержать
Многочисленную рать.
Воеводы не дремали,
Но никак не успевали.
Ждут, бывало, с юга, глядь, —
Ан с востока лезет рать!
Справят здесь, — лихие гости
Инда плакал царь Дадон,
Инда забывал и сон.
Что и жизнь в такой тревоге!
Вот он с просьбой о помоге
Обратился к мудрецу,
Звездочёту и скопцу.
Шлёт за ним гонца с поклоном.
от мудрец перед Дадоном
Стал и вынул из мешка
Золотого петушка.
“Посади ты эту, птицу, —
Молвил он царю,- на спицу;
Петушок мой золотой
Будет верный сторож твой:
Коль кругом всё будет мирно,
Так сидеть он будет смирно;
Но лишь чуть со стороны
Ожидать тебе войны,
Иль набега силы бранной,
Иль другой беды незваной
Вмиг тогда мой петушок
Приподымет гребешок,
Закричит и встрепенётся
И в то место обернётся”.
Царь скопца благодарит,
Горы золота сулит.
“За такое одолженье, —
Говорит он в восхищенье, —
Волю первую твою
Я исполню, как мою”.
етушок с высокой спицы
Стал стеречь его границы.
Чуть опасность где видна,
Верный сторож как со сна
Шевельнётся, встрепенётся,
К той сторонке обернётся
И кричит: “Кири-ку-ку.
Царствуй, лёжа на боку!”
И соседи присмирели,
Воевать уже не смели:
Таковой им царь Дадон
Дал отпор со всех сторон!
од, другой проходит мирно;
Петушок сидит всё смирно.
Вот однажды царь Дадон
Страшным шумом пробуждён:
“Царь ты наш! отец народа! —
Возглашает воевода. —
Государь! проснись! беда!” —
“Что такое, господа? —
Говорит Дадон, зевая, —
А?.. Кто там?.. беда какая?”
Воевода говорит:
“Петушок опять кричит;
Страх и шум во всей столице”.
Царь к окошку, — ан на спице,
Видит, бьётся петушок,
Обратившись на восток.
Медлить нечего: “Скорее!
Люди, на конь! Эй, живее!”
Царь к востоку войско шлёт,
Старший сын его ведёт.
Петушок угомонился,
Шум утих, и царь забылся.
от проходит восемь дней,
А от войска нет вестей;
Было ль, не было ль сраженья, —
Нет Дадону донесенья.
Петушок кричит опять;
Кличет царь другую рать;
Сына он теперь меньшого
Шлёт на выручку большого.
Петушок опять утих.
Снова вести нет от них!
Снова восемь дней проходят;
Люди в страхе дни проводят;
Петушок кричит опять;
Царь скликает третью рать
И ведёт её к востоку, —
Сам, не зная, быть ли проку.
ойска идут день и ночь;
Им становится невмочь.
Ни побоища, ни стана,
Ни надгробного кургана
Не встречает царь Дадон.
“Что за чудо?” — мыслит он.
Вот осьмой уж день проходит,
Войско в горы царь приводит
И промеж высоких гор
Видит шёлковый шатёр.
Всё в безмолвии чудесном
Вкруг шатра; в ущелье тесном
Рать побитая лежит.
Царь Дадон к шатру спешит…
Что за страшная картина!
Перед ним его два сына
Без шеломов и без лат
Оба мёртвые лежат,
Меч вонзивши друг во друга.
Бродят кони их средь луга
По притоптанной траве,
По кровавой мураве…
Царь завыл: “Ох, дети, дети!
Горе мне! попались в сети
Оба наши сокола!
Горе! смерть моя пришла”.
Все завыли за Дадоном,
Застонала тяжким стоном
Глубь долин, и сердце гор
Потряслося. Вдруг шатёр
Распахнулся… и девица,
Шамаханская царица,
Вся сияя как заря,
Тихо встретила царя.
Как пред солнцем птица ночи,
Царь умолк, ей глядя в очи,
И забыл он перед ней
Смерть обоих сыновей.
И она перед Дадоном
Улыбнулась — и с поклоном
Его за руку взяла
И в шатёр свой увела.
Страницы: 1 2
Поделитесь ссылкой на сказку с друзьями: Поставить книжку к себе на полкуРаспечатать сказку
Читайте также сказки:
Пушкин Сказка о золотом петушке читать текст с картинками, аудио сказку о золотом петушке слушать онлайн
Что за страшная картина!
Перед ним его два сына
Без шеломов и без лат
Оба мёртвые лежат,
Меч вонзивши друг во друга.
Бродят кони их средь луга
По притоптанной траве,
По кровавой мураве…
Царь завыл: “Ох, дети, дети!
Горе мне! попались в сети
Оба наши сокола!
Горе! смерть моя пришла”.
Все завыли за Дадоном,
Застонала тяжким стоном
Глубь долин, и сердце гор
Потряслося. Вдруг шатёр
Распахнулся… и девица,
Шамаханская царица,
Вся сияя как заря,
Тихо встретила царя.
Как пред солнцем птица ночи,
Царь умолк, ей глядя в очи,
И забыл он перед ней
Смерть обоих сыновей.
И она перед Дадоном
Улыбнулась — и с поклоном
Его за руку взяла
И в шатёр свой увела.
Там за стол его сажала,
Всяким яством угощала;
Уложила отдыхать
На парчовую кровать,
И потом, неделю ровно,
Покорясь ей безусловно,
Околдован, восхищён,
Пировал у ней Дадон.
Наконец и в путь обратный
Со своею силой ратной
И с девицей молодой
Царь отправился домой.
Перед ним молва бежала,
Быль и небыль разглашала.
Под столицей, близ ворот,
С шумом встретил их народ, —
Все бегут за колесницей,
За Дадоном и царицей;
Всех приветствует Дадон…
Вдруг в толпе увидел он,
В сарачинской шапке белой,
Весь как лебедь поседелый,
Старый друг его, скопец.
“А! здорово, мой отец, —
Молвил царь ему, — что скажешь?
Подь поближе! Что прикажешь?” —
— Царь! — ответствует мудрец, —
Разочтёмся наконец,
Помнишь? за мою услугу
Обещался мне, как другу,
Волю первую мою
Ты исполнить, как свою.
Подари ж ты мне девицу. —
Шамаханскую царицу… —
Крайне царь был изумлён.
“Что ты? — старцу молвил он, —
Или бес в тебя ввернулся?
Или ты с ума рехнулся?
Что ты в голову забрал?
Я, конечно, обещал,
Но всему же есть граница!
И зачем тебе девица?
Полно, знаешь ли, кто я?
Попроси ты от меня
Хоть казну, хоть чин боярский,
Хоть коня с конюшни царской,
Хоть полцарства моего”.
— Не хочу я ничего!
Подари ты мне девицу,
Шамаханскую царицу, —
Говорит мудрец в ответ.
Плюнул царь: “Так лих же: нет!
Ничего ты не получишь.
Сам себя ты, грешник, мучишь;
Убирайся, цел пока;
Оттащите старика!”
Старичок хотел заспорить,
Но с иным накладно вздорить;
Царь хватил его жезлом
По лбу; тот упал ничком,
Да и дух вон. — Вся столица
Содрогнулась; а девица —
Хи-хи-хи! да ха-ха-ха!
Не боится, знать, греха.
Царь, хоть был встревожен сильно,
Усмехнулся ей умильно.
Вот — въезжает в город он…
Вдруг раздался лёгкий звон,
И в глазах у всей столицы
Петушок спорхнул со спицы;
К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя
И взвился… и в то же время
С колесницы пал Дадон —
Охнул раз, — и умер он.
А царица вдруг пропала,
Будто вовсе не бывало.
Сказка ложь, да в ней намёк!
Добрым молодцам урок.
Сказка о золотом петушке — Пушкин А. С. Слушать онлайн или читать с картинками
Негде, в тридевятом царстве,
В тридесятом государстве,
Жил-был славный царь Дадон.
Смолоду был грозен он
И соседям то и дело
Наносил обиды смело;
Но под старость захотел
Отдохнуть от ратных дел
И покой себе устроить.
Тут соседи беспокоить
Стали старого царя,
Страшный вред ему творя.
Чтоб концы своих владений
Охранять от нападений,
Должен был он содержать
Многочисленную рать.
Воеводы не дремали,
Но никак не успевали.
Ждут, бывало, с юга, глядь, —
Ан с востока лезет рать!
Справят здесь, — лихие гости
Идут от моря… Со злости
Инда плакал царь Дадон,
Инда забывал и сон.
Что и жизнь в такой тревоге!
Вот он с просьбой о помоге
Обратился к мудрецу,
Звездочёту и скопцу.
Шлёт за ним гонца с поклоном.
Вот мудрец перед Дадоном
Стал и вынул из мешка
Золотого петушка.
“Посади ты эту, птицу, —
Молвил он царю,- на спицу;
Петушок мой золотой
Будет верный сторож твой:
Коль кругом всё будет мирно,
Так сидеть он будет смирно;
Но лишь чуть со стороны
Ожидать тебе войны,
Иль набега силы бранной,
Иль другой беды незваной
Вмиг тогда мой петушок
Приподымет гребешок,
Закричит и встрепенётся
И в то место обернётся”.
Царь скопца благодарит,
Горы золота сулит.
“За такое одолженье, —
Говорит он в восхищенье, —
Волю первую твою
Я исполню, как мою”.
Петушок с высокой спицы
Стал стеречь его границы.
Чуть опасность где видна,
Верный сторож как со сна
Шевельнётся, встрепенётся,
К той сторонке обернётся
И кричит: “Кири-ку-ку.
Царствуй, лёжа на боку!”
И соседи присмирели,
Воевать уже не смели:
Таковой им царь Дадон
Дал отпор со всех сторон!
Год, другой проходит мирно;
Петушок сидит всё смирно.
Вот однажды царь Дадон
Страшным шумом пробуждён:
“Царь ты наш! отец народа! —
Возглашает воевода. —
Государь! проснись! беда!” —
“Что такое, господа? —
Говорит Дадон, зевая, —
А?.. Кто там?.. беда какая?”
Воевода говорит:
“Петушок опять кричит;
Страх и шум во всей столице”.
Царь к окошку, — ан на спице,
Видит, бьётся петушок,
Обратившись на восток
Медлить нечего: “Скорее!
Люди, на конь! Эй, живее!”
Царь к востоку войско шлёт,
Старший сын его ведёт.
Петушок угомонился,
Шум утих, и царь забылся.
Вот проходит восемь дней,
А от войска нет вестей;
Было ль, не было ль сраженья, —
Нет Дадону донесенья.
Петушок кричит опять;
Кличет царь другую рать;
Сына он теперь меньшого
Шлёт на выручку большого.
Петушок опять утих.
Снова вести нет от них!
Снова восемь дней проходят;
Люди в страхе дни проводят;
Петушок кричит опять;
Царь скликает третью рать
И ведёт её к востоку, —
Сам, не зная, быть ли проку.
Войска идут день и ночь;
Им становится невмочь.
Ни побоища, ни стана,
Ни надгробного кургана
Не встречает царь Дадон.
“Что за чудо?” — мыслит он.
Вот осьмой уж день проходит,
Войско в горы царь приводит
И промеж высоких гор
Видит шёлковый шатёр.
Всё в безмолвии чудесном
Вкруг шатра; в ущелье тесном
Рать побитая лежит.
Царь Дадон к шатру спешит…
Что за страшная картина!
Перед ним его два сына
Без шеломов и без лат
Оба мёртвые лежат,
Меч вонзивши друг во друга.
Бродят кони их средь луга
По притоптанной траве,
По кровавой мураве…
Царь завыл: “Ох, дети, дети!
Горе мне! попались в сети
Оба наши сокола!
Горе! смерть моя пришла”.
Все завыли за Дадоном,
Застонала тяжким стоном
Глубь долин, и сердце гор
Потряслося. Вдруг шатёр
Распахнулся… и девица,
Шамаханская царица,
Вся сияя как заря,
Тихо встретила царя.
Как пред солнцем птица ночи,
Царь умолк, ей глядя в очи,
И забыл он перед ней
Смерть обоих сыновей.
И она перед Дадоном
Улыбнулась — и с поклоном
Его за руку взяла
И в шатёр свой увела.
Там за стол его сажала,
Всяким яством угощала;
Уложила отдыхать
На парчовую кровать,
И потом, неделю ровно,
Покорясь ей безусловно,
Околдован, восхищён,
Пировал у ней Дадон.
Наконец и в путь обратный
Со своею силой ратной
И с девицей молодой
Царь отправился домой.
Перед ним молва бежала,
Быль и небыль разглашала.
Под столицей, близ ворот,
С шумом встретил их народ, —
Все бегут за колесницей,
За Дадоном и царицей;
Всех приветствует Дадон…
Вдруг в толпе увидел он,
В сарачинской шапке белой,
Весь как лебедь поседелый,
Старый друг его, скопец.
“А! здорово, мой отец, —
Молвил царь ему, — что скажешь?
Подь поближе! Что прикажешь?” —
— Царь! — ответствует мудрец, —
Разочтёмся наконец,
Помнишь? за мою услугу
Обещался мне, как другу,
Волю первую мою
Ты исполнить, как свою.
Подари ж ты мне девицу. —
Шамаханскую царицу… —
Крайне царь был изумлён.
“Что ты? — старцу молвил он, —
Или бес в тебя ввернулся?
Или ты с ума рехнулся?
Что ты в голову забрал?
Я, конечно, обещал,
Но всему же есть граница!
И зачем тебе девица?
Полно, знаешь ли, кто я?
Попроси ты от меня
Хоть казну, хоть чин боярский,
Хоть коня с конюшни царской,
Хоть полцарства моего”.
— Не хочу я ничего!
Подари ты мне девицу,
Шамаханскую царицу, —
Говорит мудрец в ответ.
Плюнул царь: “Так лих же: нет!
Ничего ты не получишь.
Сам себя ты, грешник, мучишь;
Убирайся, цел пока;
Оттащите старика!”
Старичок хотел заспорить,
Но с иным накладно вздорить;
Царь хватил его жезлом
По лбу; тот упал ничком,
Да и дух вон. — Вся столица
Содрогнулась; а девица —
Хи-хи-хи! да ха-ха-ха!
Не боится, знать, греха.
Царь, хоть был встревожен сильно,
Усмехнулся ей умильно.
Вот — въезжает в город он…
Вдруг раздался лёгкий звон,
И в глазах у всей столицы
Петушок спорхнул со спицы;
К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя
И взвился… и в то же время
С колесницы пал Дадон —
Охнул раз, — и умер он.
А царица вдруг пропала,
Будто вовсе не бывало.
Сказка ложь, да в ней намёк!
Добрым молодцам урок.
Журнал Театр. • Максим Исаев в Karlsson Haus выпускает «Сказку о золотом петушке» «18+»
Премьера спектакля «Сказка о золотом петушке» пройдёт в петербургском театре Karlsson Haus 1 октября.
«Сказка о золотом петушке», спектакль одного из создателей Инженерного театра АХЕ Максима Исаева, — результат работы V Летней лаборатории фигуративного театра, которую ежегодно проводит Karlsson Haus. Этим летом лаборатория в связи с внесёнными пандемией поправками в театральную жизнь проходила в формате репетиций и онлайн-трансляций (работы самой лаборатории — лекций и репетиций). Максим Исаев был одним из трёх педагогов Лаборатории (вместе с Борисом Павловичем и Ксенией Перетрухиной), пушкинского «Золотого петушка» в версии «18+» поставил как режиссёр.
1 октября на Сцене на Фурштатской пройдёт долгожданная премьера, над которой, помимо Исаева, работала большая команда: хореограф Гала Самойлова, композитор Денис Антонов, художник по свету Юрий Галкин,
художник по костюмам Анастасия Цветкова.
О чём и как пойдёт речь в спектакле, театр рассказывает так: «Пушкинская история реализуется здесь как пластический и предметный перфоманс и формулирует гуманистическую теорию о самоуничтожении героя. Царь Дадон и окружающие его персонажи „проживают“ в странном времени, напичканном приметами архаики и современности, тщательно создают идеальные полки из колотушечных вояк и страстно громят только что выстроенное».
В версии Максима Исаева пушкинская сказка, взятая за основу, проявляет свою «не детскую» сторону — мрачную и трагичную метафоричность, иррациональность. «Если разбирать её [сказку Пушкина] как пьесу, в ней вообще ничего ни с чем не сходится, — рассказывал Максим Исаев порталу „Летающий критик“ после окончания лаборатории. — Непонятно, кто запустил события, чего хотят главные герои и кто — главный выгодоприобретатель. Но благодаря показу, который сделали ребята, для меня всё стало сильно понятнее. Главный герой — это Золотой петушок. Он не только орудие возмездия, у нас он сам обладает свободой воли. Возможно, изначально он существует как идея, потом переходит в материальный план, а потом из материального плана он снова переходит в план идеи».
В спектакле заняты Анатолий Гущин, Кристина Цуркан, Денис Полевиков, Ксения Пономарёва-Бородина, Алиса Дроздова, Анастасия Булыгина и Максим Максимов.
Открытки с репродукциями: М.Фёдоров — иллюстрации к «Сказке о золотом петушке»
Болдинской осенью 1834 года было написано последнее произведение Александра Сергеевича Пушкина «в народном стиле» — «Сказка о золотом петушке». Небольшая (всего 224 стиха) стихотворная сказка, которую Алексей Максимович Горький считал одной из «чарующих красотой и умом сказок», завершила своеобразный цикл, создаваемый поэтом на протяжении пяти лет.Народная стихия всегда притягивала и манила поэта, ибо фольклор был для него не просто собранием высокохудожественных эстетических ценностей, но народной философией, этикой, нравственностью и моралью. Для раннего Пушкина фольклор — это, в первую очередь, красочный волшебный мир, где живут сказочные герои, где «лес и дол видений полны», откуда, как из бездонного волшебного колодца, можно черпать необыкновенные сюжеты и образы. Именно на таком отношении к фольклору была основана поэма «Руслан и Людмила» (1817— 1820), которая стала этапным произведением отечественной литературы, так как «заговорила» ясным русским языком, лишенным стилистических трафаретов и псевдонародного пафоса.
Первый фольклорный опыт не удовлетворил поэта, и Пушкин ищет новые пути освоения народного поэтического творчества, стремится постичь не только его яркую образность, но и глубинную суть, то, что называют правдой народною.
В ноябре 1824 года Пушкин пишет брату Льву Сергеевичу из Михайловского: «…вечером слушаю сказки — и вознаграждаю тем недостатки проклятого своего воспитания», и далее следуют известные всем крылатые строки: «Что за прелесть эти сказки! каждая есть поэма!». Стоит задуматься над тем фактом, что великий русский поэт, обладавший энциклопедическими знаниями, выпускник лучшего учебного заведения России — Царскосельского лицея, так серьезно ставил вопрос о простонародных сказках, без знания которых, оказывается, даже самое блестящее воспитание и образование теряют всякий смысл. Тот год был нелегким в жизни Пушкина — только что кончилась южная ссылка и уже началась ссылка в Михайловском; Пушкин полон замыслов самых серьезных — начинается работа над «Борисом Годуновым». Грандиозность творческой задачи прямо соотносится с напряженной работой пушкинской мысли. Желание осмыслить историю своего народа, понять народную психологию, наконец, стремление вывести литературу на новые художественные рубежи приводят поэта к той творческой сфере, которая обычно игнорируется господствующей культурой,— к народному поэтическому творчеству. Вот почему его так занимают простонародные сказки, песни, пословицы — словом, все то, что образует жанровый мир фольклора. Как бы подытоживая свои раздумья над проблемами поиска правды народной, поэт напишет в 1828 году: «В зрелой словесности приходит время, когда умы, наскуча однообразными произведениями искусства, ограниченным кругом языка условленного, избранного, обращаются к свежим вымыслам народным и к странному просторечию, сначала презренному».
Таковы были эстетические мотивы обращения Пушкина к жанру литературной сказки. В 30-е годы он создает сказки-поэмы, каждая из них — обработка того или иного фольклорного сюжета, причем не только русского. Так, основами «Сказки о попе и о работнике его Балде» (1830), «Сказки о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтано-виче и о прекрасной царевне Лебеди» (1831) и «Сказки о мертвой царевне и о семи богатырях» (1833) послужили русские народные сказки, записанные Пушкиным в Михайловском. Сюжет «Сказки о рыбаке и рыбке» (1833) был взят поэтом из сборника произведений братьев Гримм, но в пушкинском переложении западноевропейский колорит не ощущается вовсе. Самую большую загадку для исследователей представляла «Сказка о золотом петушке». В течение почти ста лет этот небольшой поэтический шедевр более рождал вопросы, чем давал на них ответы. Во-первых, не был ясен источник, из которого Пушкин почерпнул сюжет «восточной» по своему колориту сказки. Во-вторых, не поддавался логической расшифровке смысл этого произведения, хотя его политический подтекст ощущался явственно. Недаром цензура вычеркнула из сказки известную концовку:
«Сказка ложь, да в ней намек! Добрым молодцам урок», а также стих: «Царствуй, лежа на боку!». В 1933 году Анна Андреевна Ахматова в статье «Последняя сказка Пушкина» увлекательно рассказала о перипетиях своего поиска первоисточника «восточной легенды». Источником послужила «Легенда об арабском звездочете» из сборника новелл американского писателя Вашингтона Ирвинга «Альгамбра». Однако сюжет новеллы послужил Пушкину лишь схемой, которую он наполнил конкретным автобиографическим материалом. «Сказка о золотом петушке» несет в себе много мотивов, связанных с личной судьбой поэта. Ссора с царем, нарушение государем данного им слова — вот, что владело умом и сердцем Пушкина в пору ее создания. «Теперь они смотрят на меня как на холопа, с которым можно им поступать как им угодно… — писал Пушкин, — но я могу быть подданным, даже рабом, но холопом и шутом не буду и у царя небесного». Именно поэтому в сказке зазвучала тема возмездия, и за нарушенное царское слово Дадону воздается в полной мере —
«Петушок спорхнул со спицы,К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя
И взвился… и в то же время
С колесницы пал Дадон —
Охнул раз, — и умер он».
Суровый реализм и осознание горькой правды скрыты под «восточными одеждами» последней пушкинской сказки. Эти ее свойства хорошо почувствовал художник Михаил Федоров, в иллюстрациях которого присутствуют художественный гротеск и пушкинская ирония.
А. Л. НАЛЕПИННегде, в тридевятом царстве,
В тридесятом государстве,
Жил-был славный царь Дадон.
С молоду был грозен он
И соседям то и дело
Наносил обиды смело;
Но под старость захотел
Отдохнуть от ратных дел
И покой себе устроить.
Тут соседи беспокоить
Стали старого царя,
Страшный вред ему творя.
Чтоб концы своих владений
Охранять от нападений,
Должен был он содержать
Многочисленную рать.
Воеводы не дремали,
Но никак не успевали:
Ждут, бывало, с юга, глядь, —
Ан с востока лезет рать.
Справят здесь, — лихие гости
Идут от моря. Со злости
Инда плакал царь Дадон,
Инда забывал и сон.
Что и жизнь в такой тревоге!
Вот он с просьбой о помоге
Обратился к мудрецу,
Звездочету и скопцу.
Шлет за ним гонца с поклоном.
Вот мудрец перед Дадоном
Стал и вынул из мешка
Золотого петушка.
«Посади ты эту птицу, —
Молвил он царю, — на спицу;
Петушок мой золотой
Будет верный сторож твой:
Коль кругом всё будет мирно,
Так сидеть он будет смирно;
Но лишь чуть со стороны
Ожидать тебе войны,
Иль набега силы бранной,
Иль другой беды незваной,
Вмиг тогда мой петушок
Приподымет гребешок,
Закричит и встрепенется
И в то место обернется».
Царь скопца благодарит,
Горы золота сулит.
«За такое одолженье, —
Говорит он в восхищенье, —
Волю первую твою
Я исполню, как мою».
Петушок с высокой спицы
Стал стеречь его границы.
Чуть опасность где видна,
Верный сторож как со сна
Шевельнется, встрепенется,
К той сторонке обернется
И кричит: «Кири-ку-ку.
Царствуй, лежа на боку!»
И соседи присмирели,
Воевать уже не смели:
Таковой им царь Дадон
Дал отпор со всех сторон!
Петушок сидит всё смирно.
Вот однажды царь Дадон
Страшным шумом пробужден:
«Царь ты наш! отец народа! —
Возглашает воевода, —
Государь! проснись! беда!»
— Что такое, господа? —
Говорит Дадон, зевая: —
А?.. Кто там?.. беда какая? —
Воевода говорит:
«Петушок опять кричит;
Страх и шум во всей столице».
Царь к окошку, — ан на спице,
Видит, бьется петушок,
Обратившись на восток.
Медлить нечего: «Скорее!
Люди, на конь! Эй, живее!»
Царь к востоку войско шлет,
Старший сын его ведет.
Петушок угомонился,
Шум утих, и царь забылся.
Вот проходит восемь дней,
А от войска нет вестей;
Было ль, не было ль сраженья, —
Нет Дадону донесенья.
Петушок кричит опять.
Кличет царь другую рать;
Сына он теперь меньшого
Шлет на выручку большого;
Петушок опять утих.
Снова вести нет от них!
Снова восемь дней проходят;
Люди в страхе дни проводят;
Петушок кричит опять,
Царь скликает третью рать
И ведет ее к востоку, —
Сам не зная, быть ли проку.
Им становится невмочь.
Ни побоища, ни стана,
Ни надгробного кургана
Не встречает царь Дадон.
«Что за чудо?» — мыслит он.
Вот осьмой уж день проходит,
Войско в горы царь приводит
И промеж высоких гор
Видит шелковый шатёр.
Всё в безмолвии чудесном
Вкруг шатра; в ущелье тесном
Рать побитая лежит.
Царь Дадон к шатру спешит…
Что за страшная картина!
Перед ним его два сына
Без шеломов и без лат
Оба мертвые лежат,
Меч вонзивши друг во друга.
Бродят кони их средь луга,
По притоптанной траве,
По кровавой мураве…
Царь завыл: «Ох дети, дети!
Горе мне! попались в сети
Оба наши сокола!
Горе! смерть моя пришла».
Все завыли за Дадоном,
Застонала тяжким стоном
Глубь долин, и сердце гор
Потряслося.
Вдруг шатёр
Распахнулся… и девица,
Шамаханская царица,
Вся сияя как заря,
Тихо встретила царя.
Как пред солнцем птица ночи,
Царь умолк, ей глядя в очи,
И забыл он перед ней
Смерть обоих сыновей.
И она перед Дадоном
Улыбнулась — и с поклоном
Его за руку взяла
И в шатер свой увела.
Там за стол его сажала,
Всяким яством угощала;
Уложила отдыхать
На парчовую кровать.
И потом, неделю ровно,
Покорясь ей безусловно,
Околдован, восхищён,
Пировал у ней Дадон
Наконец и в путь обратный
Со своею силой ратной
И с девицей молодой
Царь отправился домой.
Перед ним молва бежала,
Быль и небыль разглашала.
Под столицей, близ ворот,
С шумом встретил их народ, —
Все бегут за колесницей,
За Дадоном и царицей;
Всех приветствует Дадон…
Вдруг в толпе увидел он,
В сарачинской шапке белой,
Весь как лебедь поседелый,
Старый друг его, скопец.
«А, здорово, мой отец, —
Молвил царь ему, — что скажешь?
Подь поближе! Что прикажешь?»
— Царь! — ответствует мудрец, —
Разочтемся наконец.
Помнишь? за мою услугу
Обещался мне, как другу,
Волю первую мою
Ты исполнить, как свою.
Подари ж ты мне девицу,
Шамаханскую царицу. —
Крайне царь был изумлён.
«Что ты? — старцу молвил он, —
Или бес в тебя ввернулся,
Или ты с ума рехнулся?
Что ты в голову забрал?
Я, конечно, обещал,
Но всему же есть граница.
И зачем тебе девица?
Полно, знаешь ли кто я?
Попроси ты от меня
Хоть казну, хоть чин боярской,
Хоть коня с конюшни царской,
Хоть пол-царства моего».
— Не хочу я ничего!
Подари ты мне девицу,
Шамаханскую царицу, —
Говорит мудрец в ответ.
Плюнул царь: «Так лих же: нет!
Ничего ты не получишь.
Сам себя ты, грешник, мучишь;
Убирайся, цел пока;
Оттащите старика!»
Старичок хотел заспорить,
Но с иным накладно вздорить;
Царь хватил его жезлом
По лбу; тот упал ничком,
Да и дух вон. — Вся столица
Содрогнулась, а девица —
Хи-хи-хи! да ха-ха-ха!
Не боится, знать, греха.
Царь, хоть был встревожен сильно,
Усмехнулся ей умильно.
Вот — въезжает в город он…
Вдруг раздался легкой звон,
И в глазах у всей столицы
Петушок спорхнул со спицы,
К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя
И взвился… и в то же время
С колесницы пал Дадон —
Охнул раз, — и умер он.
А царица вдруг пропала,
Будто вовсе не бывало.
Сказка ложь, да в ней намек!
Добрым молодцам урок.
Федоров Михаил Николаевич
Плакатист. Член Союза художников СССР.Родился 23 января 1941 в Москве.
Плакатист, книжный график, график-станковист, дизайнер.
Окончил факультет прикладного искусства Московского текстильного университета в 1964 году. В 1969 году вступил в Московский Союз Художников. Участник всесоюзных, российских и международных выставок и конкурсов: персональные выставки в Голландии и Германии.
Работать в плакате начал в 1964 году: плакаты для кино, цирка, москонцерта, госконцерта, театра, плакаты санпросвета. Позже, как результат личного побуждения, плакаты, инспирированные размышлениями о событиях современности, человеке.
Иллюстрировал Библию, мифы народов мира, русские сказки, сказки народов мира, Эзопа, Ш. Перро, У. Шекспира, Х. К. Андерсена, Э. Т. А. Гофмана, А. С. Пушкина, И. С. Тургенева, Английскую поэзию для детей, английскую поэзию абсурда (Книга нонсенса), Льюиса Кэрролла, эпиграммы Англии, Франции, Германии, Испании, России, тексты российских и зарубежных современных авторов. Работал с Российскими и зарубежными издательствами.
Выставки последних лет:
20-я Выставка московских художников книги, 2003
Suggerimenti di Tonino Guerra, Comune di Cervia, 2003, иллюстрация.
Книжная иллюстрация в России, Франкфурт, 2003
Авторский социально-политический плакат, Москва, 2003
10-я Всероссийская художественная выставка, Москва, 2004
Выставка иллюстрации на «Book fair», Варшава, 2004
Книжный салон, Париж, 2005
Книжная ярмарка, Пекин, 2006
Книжный салон, Женева, 2007
«75 лет МОСХ», Москва, 2007-2008
Государственный музей изобразительных искусств им. Пушкина, выставка иллюстрации, 2007
Награждения:Выставка промышленной эстетики ВДНХ, 1965 – бронзовая медаль.
II Московская выставка циркового плаката 1969 – первая премия.
Лучший плакат года секции плаката, 1969, 1987
IV Biennale Internationale de L’Affiche, Varsovie, 1972 – почетный диплом.
IV Всесоюзная выставка плаката 1972 – диплом.
Диплом МОСХ за лучшую работу года, 1973
I Всесоюзный конкурс санитарно-просветительского плаката «Здоровье в твоих руках», 1976 – первая премия.
European Creative Advertising Awards, 1990 – диплом финалиста.
Международный конкурс «Реклама 90» — третья премия
Всероссийский конкурс «Искусство книги», 1980, 1996 – диплом.
Конкурс «Искусство книги Казахстана», 1987 – первая премия
Почетный диплом на IV всероссийском конкурсе книги «Алые паруса», Москва, 2007
Золотая плакета на 21 Bienale illustracii, Братислава, 2007
Работы публиковались в специальных и периодических изданиях (в частности – «20 век русского книжного искусства», Вагриус, 2005), находятся в государственных и частных коллекциях.
Яркая постановка и великолепное пение в сказочной комедии Далласской оперы «Золотой петушок»
Если вам кажется, что опера скучна, вы не видели Золотой петушок — по крайней мере, не видели остроумно поставленную и великолепную постановку Далласской оперы. спетая версия. Считайте это сильной рекомендацией «покупать».
На самом деле мало кто из американцев видел сказочную оперу Николая Римского-Корсакова о короле-тупицах, его невежественных сыновьях, разных прихлебателях, астрологе с пророческим петухом и экзотической соблазнительнице.Русские оперы вообще, не считая горстки, на этих берегах были относительно редки.
Проецируемые субтитры теперь переводят слова для аудитории, и растущая доступность отличных русских певцов и американских певцов, владеющих языком, открыла новые возможности.
Dallas Golden Cockerel является совместным производством с Santa Fe Opera, которая представила его с большим успехом два года назад. (В 1973 году Далласская опера поставила другой спектакль.) Это удовольствие и для глаз, и для ушей, с эффектными костюмами, напоминающими Императорскую Россию, и с великолепным пением. С должным образом озорной постановкой и хореографией Пола Каррана, воскресная дневная публика в Оперном театре Винспир вызвала много смеха.
Дизайнер Гэри Макканн (Gary McCann) отвечает за эти блестяще оформленные и цветные костюмы. Для набора, однако, он стремится к абстракции, а не к реализму — отличные взлеты и круги металлической решетки. Но они обеспечивают удивительно эффективные экраны для удивительно разнообразных проекций Дрисколла Отто, включая анимацию одноименного петуха.Искусное освещение — Пол Хакенмюллер.
Основано на сказке Пушкина и написано в 1906-7, «Золотой петушок» был последней из 15 (или около того, в зависимости от того, что считать) опер Римского. Пишет он образно и хорошо для голосов, и, конечно же, он был великим мастером оркестра. Смешение фолк-мотивов, модальных «экзотик» и тонких инструментов, The Golden Cockerel определенно предполагает грядущие Stravinsky Firebird и Petrushka .
Король Додон восседает на огромном троне, где большую часть времени проводит в красном термобелье, едва скрываемом королевской мантией. Позже, появившись на войне в пышном бронированном облачении, Николай Диденко наделяет короля раздражительным лицом и метко гранулированным басом. Более узкий бас Кевина Бёрдетта подходит назойливому генералу Полкану. Тенор Виктор Антипенко и баритон Кори Крайдер сильно поют в роли сыновей, принца Гвидона и принца Афрона, которые настолько глупы, что их убивает их несогласованная армия.
Барри Бэнкс выступает в роли астролога во время генеральной репетиции спектакля «Золотой петушок» в Далласской опере 22 октября 2019 года в Оперном театре Винспир (Ниташия Джонсон / специальный участник)Роль астролога требует тенора. кто может управлять стратосферными рубежами, и Барри Бэнкс делает это с героической силой и уверенностью. Он одет как Энди Уорхол в темных очках и черном халате.
Другая роль, требующая потрясающего вокала, — это королева Шемахи, соблазнительница, что-то среднее между царицей ночи Моцарта и Саломеей Штрауса.Венере Гимадиевой, которая исполнила роль в «Санта-Фе» и должна была выступить здесь, пришлось отозваться всего за 10 дней до начала репетиций. Каким-то чудом Ольга Пудова, которая была назначена королевой ночи в сериале «Волшебная флейта », который открылся неделей ранее, знала роль Римского и взяла на себя ее с опозданием. (Это потребовало перетасовки актерского состава Далласской флейты .)
Ольга Пудова выступает в роли королевы Шемахи во время генеральной репетиции постановки Далласской оперы «Золотой петушок».22 февраля 2019 года, в Winspear Opera House. (Ниташия Джонсон / специальный участник)Пудова поначалу казалась немного осторожной в голосе, хотя, возможно, это было больше связано с тем, что ее заблокировали за сценой. Но после этого она издала сопрано, которое могло внушительно сиять или источать соблазн, говоря словами , двусмысленными ; в верхних нотах не было ужаса. Она также выглядела вполне комфортно с небольшим стриптизом.
Линдси Амманн звучно пела в роли экономки Амельфы, а Джени Хаузер ярко пела, как закулисный голос Петушка.
Музыкальный руководитель Эммануэль Вильом, дирижировавший Santa Fe Cockerel два года назад, также руководил здесь. Иногда он отставал от Додона Диденко, и скрипки оркестра не всегда были готовы к работе с компакт-дисками, но в целом координация и изящество были хорошо управляемыми. Если припев, подготовленный Александром Ромом, иногда был немного грубоват, это подходило изображаемым персонажам.
Подробности
Повторяется в 19:30. Среда и суббота в Оперном театре Винспир, 2403 Flora St.От 19 до 229 долларов. 214-443-1000, dallasopera.org.
| Щелкните изображение, чтобы увеличить | Мария, 14 лет Золотой петушок и волшебная Меленка (2000) |
Постановление художника
Это чудесная русская сказка о культуре, быте, внутреннем я и идеологии русского народа. Древнюю Русь представляют старик и старуха.Для меня это было очень важное произведение искусства, потому что я очень люблю сказки. Хотя некоторые сказки полностью противоположны моим внутренним мыслям, тем не менее, рисовать их было очень интересно.
Примечание
Александр Пушкин адаптировал это из рассказа американского писателя Вашингтона Ирвинга.
История
Жили-были старик и старуха, которые каждый день ходили в лес, чтобы найти пищу, чтобы сохранить им жизнь.По большей части они питались горохом, потому что у них не было денег, чтобы купить зерно на хлеб. Вот и все, горох с деревьев день за днем! Однажды горошина соскользнула с колен старухи и упала в маленькую дырочку в грязном полу. В мгновение ока начал расти и расти зеленый побег. Старик решил проделать в крыше дыру, чтобы на зеленом побеге на солнечном свете росли большие и росли горошины. Просто думай! Старику и старухе больше никогда не придется искать пищу в лесу. Ну, зеленый побег действительно вырос за крышу и вверх, вверх, высоко в небо.Старику пришлось залезть на высокое дерево за горохом, который, конечно, рос на самой вершине дерева. Он нашел свой горох, а рядом нашел золотого петушка и золотую меленку. [Меленка — это русское слово, обозначающее ручную мельницу, которая используется для измельчения зерна и других продуктов]. Старик схватил горох, золотого петушка и меленку и пошел обратно в свою избушку.
Как назло, меленка была волшебной и лепила блины и пирожки. Да, блины каждый день, и пирог тоже каждый день.Старик и старуха были настолько счастливы и довольны, насколько это было возможно. Когда в один прекрасный день в карете за едой приехал царь, старик и старуха удостоились чести устроить для него пир из блинов и пирога. Еда была такая замечательная, что царь захотел прямо тут же купить волшебную меленку. Когда старуха не хотела продавать свою волшебную меленку, царь украл ее у них и вернулся в свой дворец.
Золотой петушок летел вслед за царем. Он уселся на воротах дворца и крикнул царю: «Петух! Верни нам нашу золотую меленку.Царь приказал своим слугам бросить петушка в колодец, что они и сделали. Хитрый петушок выпил всю воду и вернулся к царским воротам, чтобы повторить свою мольбу: Петушок, верни нам золотую меленку. На этот раз царь приказал своим слугам бросить петушка в огонь в печи, что они и сделали. Умный петушок только что изрыгнул всю воду, которую проглотил после того, как его бросили в колодец, и потушил огонь. Затем он взлетел и последовал за царем прямо в банкетный зал дворца.И тут же, на глазах у всех гостей, снова окликнул Золотой Петушок, только на этот раз его слова были намного, намного громче! Гости были так поражены, что убежали с пиршества, а царь бежал за ними и умолял вернуться к столу. В остальном сказка проста. Золотой петушок выхватил волшебную меленьку и полетел обратно к старику и старухе. Волшебная меленка по сей день готовит блины и пироги где-то в лесу в России.
Золотой петушок на фестивале в Эксе — Опера сегодня
Это последняя опера Римского Корсакова, его шедевр 1907 года. Le Coq d’Or одним махом (без антракта).В Эксе поэтессы Пушкина царь Додон встретил свою судьбу, разбив ему голову, как и многим другим головам в этот грозный вечер.
Редко музыка так изящно перетекает в постановку. Дирижер Даниэле Рустиони призвал свой оркестр Лионской оперы с большой силой артикулировать все нюансы сатирической партитуры Римского Корсакова. Его богатство и пышность красок были схвачены агрессивным остроумием — иногда совершенно грубым, всегда очень остроумным режиссером Барри Коски.
Вот история. Избегая испытаний, связанных с правлением, царь Додон спит, когда не ест.Предупрежденный золотым петушком астролога о том, что его городу угрожает опасность, он отправляется в бой. Он падает под жестокие удары разрушительной восточной красоты. Вернувшись с королевой, он обезглавил своего астролога. Золотой петушок мстит. N.B. это имеет прямое отношение к царю Александру II и восстаниям в Санкт-Петербурге 1905 года.
Последнее слово остается за обезглавленным астрологом, который говорит нам, что это всего лишь сказка, что только он и королева настоящие.
Хотя композитор Римский Корсаков не может быть музыкальным драматургом, он — непревзойденный музыкальный колорист.В Le Coq d’Or он поражает нас экзотическими гаммами и гармониями, которые часто радуют в продолжительные периоды чистой музыки. Режиссер Коски предложил пригласить четырех балерин, похожих на танцоров второго плана, добавляющих беспричинную ярость, чтобы облегчить тяжелый политический сарказм, который в наши дни мало актуален. Австрийский хореограф Отто Пихлер блестяще запечатлел ироничный музыкальный энтузиазм Римского Корсакова в движении, то есть ориентализм ради ориентализма только потому, что он экзотичен и музыкально авантюрен.
Слева направо: Королева Чермахи, Астролог, Царь Додон, ПетушокЭти четыре комедийных балерины с прямыми лицами легко были звездами шоу, появившись сначала в виде лошадей, затем в образе гаремных женщин и, наконец, в виде петушков. Хотя настоящими звездами шоу были царь Додон и королева Чермахи, русский бас Димитрий Ульянов, восхищенно воспевающий лень Додона, и армянское сопрано, Большой завершил Нину Минасян соблазнением во втором акте сразу с неутомимой сексуальной (читай вокальной) харизмой. театрально и совершенно убедительно.Сцена обольщения наполнена такой красивой и соблазнительной музыкой, что хочется, чтобы она никогда не кончилась.
Абсолютной звездой шоу, однако, был астролог, русский тенор Андрей Попов, первым произнесением которого был нечестивый крик, а последние слова исходили из его отрубленной головы, ее рот шевелился, а глаза блестели. Г-н Попов может похвастаться диапазоном, который включает фальцет, выходящий за пределы земной стратосферы, громкий и определенно некрасивый. Командирский исполнитель, он создавал паузы между выступлениями Римского Корсакова, медленно, неуверенно, пробираясь через зал (около 12 ряда), бормоча.
Нина Минасян как царица ЧемахаДобавлен к оригинальному стихотворению Пушкина, были произнесены, то есть спеты строки его советников, его двух спорящих царовичей (сыновей) Фартука и Гвидона, спетых соответственно молдавским баритоном Андреем Жилиховским и русским тенором Василием Ефимовым. Одетые в современные деловые костюмы, царь назначил их импровизированными генералами. Побежденные, их головы стали раскачиваться, как футбольные мячи, а туловища в костюмах свисали с петушиного дерева.
Сам петушок сидел высоко на заброшенном дереве, опасно свешиваясь над веткой, явно напевая каждое слово — хотя мы пришли к выводу, что это был каскадер (см. Свинцовую фотографию).Настоящий голос, голос русского сопрано Марии Назаровой, красиво звучал, очевидно, с высоты, за кулисами.
Доверенный генерал царя Додона и, следовательно, родственный ему дух, Полкон воспевал русского происхождения, немца закончил Мишу Шеломянски, а Амелию, его няню — русскую меццо-сопрано Маргариту Некрасову.
Яркая партитура Римского Корсакова дала оркестру Лионской оперы (одного из лучших театральных оркестров Европы) прекрасную возможность продемонстрировать красоту деревянных духовых инструментов и богатство струнных инструментов.Игра в яме показала близость композитора к опере и сатире, в результате чего возникло вдохновение, предлагающее гораздо больше красок и настроений, чем в его более привычных инструментальных произведениях. Le Coq d’Or — несомненно, шедевр Римского Корсакова.
Постановка была вызвана отменой фестиваля 2020 года в Эксе. В будущих сезонах он отправится в Лион, Аделаиду и Берлин. Поймай его, если сможешь. Стоит съездить.
Майкл Миленский
Производственная информация:
Дирижер: Даниэле Рустиони; Режиссер-постановщик: Барри Коски; Художник-постановщик: Руфус Дидвиззус; Костюмы: Виктория Бер; Освещение: Франк Эвин; Хореография: Отто Пихлер.Оркестр и хор Лионской оперы. Théâtre de l’Archevêché, Экс-ан-Прованс, Франция, 22 июля 2021 г.
Все фотографии любезно предоставлены фестивалем в Эксе, авторское право Луи Фернандеса
Texas Classical Review »Архив блога» «Золотой петушок» Далласской оперы предлагает визуальные и вокальные удовольствия
Николай Диденко и Ольга Пудова в опере Римского-Корсакова «Золотой петушок » в Далласской опере. Фото: Карен АлмондНынешняя постановка «» Далласской оперы «Золотой петушок » завораживает как по исполнению партитуры Николая Римского-Корсакова, так и по интерпретации смысла рассказа.
Представлениев среду вечером в Winspear Opera House дало равные возможности визуального и вокального наслаждения.
Последняя опера Римского-Корсакова, как и многие сказки, поучительная. Либретто Владимира Бельского, основанное на стихотворении Александра Пушкина 19 -го -го века, повествует о ленивом и неумелом царе Додоне, которого тревожит надвигающаяся угроза захватчиков на его границах. Когда таинственный астролог дарит ему волшебную птицу — золотого петуха, стоящего на страже королевства, готового предупредить короля о любой надвигающейся опасности, — он обретает покой и передышку.То есть, пока он этого не сделает. Война находит свой путь к его порогу, и в конце концов он оказывается на поле битвы, где его соблазняет соблазнительная царица Шемахи, что в конечном итоге приводит к его гибели.
Постановка Пола Каррана — совместная постановка с оперой Санта-Фе — представляет собой умное сочетание чистых модернистских рамок с яркими яркими костюмами Гэри Макканна. Набор из витой стали служит фоном, на котором проецируются фантастические видеоизображения Дрисколла Отто, дополняя обстановку и обеспечивая репрезентацию триповых сцен из снов и самого названия птицы.В этой постановке царит комедия с кучей шутовства и неуклюжих пантомим, ведущих сюжет сквозь моменты черного юмора и общего веселья.
Бас Николая Диденко обеспечил идеальную округлость King Dodon. Исполняя роль в мягком толстом костюме и красном комбинезоне, он ласково неуклюже, но пел чистым и твердым тоном, противоречащим его детской натуре.
Дебютировав на главной сцене Далласской оперы, Ольга Пудова стала вокалисткой королевы Шемахи.Ее сопрано без особых усилий переливалось через пышное и экзотическое легато показательной арии персонажа — «Гимна солнцу». Ее колоратура ясна и точна, особенно мелизматические фразы с головокружительно высокой E над посохом в конце второго акта.
Барри Бэнкс, ветеран роли Астролога, открывающего и закрывающего шоу, показал потрясающее выступление. Стиль бельканто английского певца хорошо подходил для этой роли тенор-альтино с ярким и серебристым кольцом, плавно переносимым по всем регистрам.
Джени Хаузер, которая одновременно исполняет роль Королевы ночи в Далласской опере в их исполнении Моцарта Волшебная флейта , была энергичным Золотым петушком. Когда она пела за кулисами, у нее был эффектный звук, который можно было услышать в доме, поскольку персонаж поет в основном на стилизованном «кукушке».
Линдси Амманн — Амельфа, заботливая горничная, которая баловала и способствовала ленивому поведению короля. Амманн продемонстрировала мощь и контроль своим громким контральто.
Вспомогательные роли тоже были прочными. Бас Кевин Бёрдетт в роли генерала Полкана был долгожданным источником шумной комедии. Тенор Виктор Антипенко и баритон Кори Крайдер проявили полный и воодушевляющий характер как столь же неумелые сыновья короля, принц Гвидон и принц Афрон соответственно. Хор, подготовленный Александром Ромом, обеспечил сбалансированную поддержку на протяжении всего выступления, за исключением финальной сцены третьего акта, где басы выходили за пределы высоты тона.
Дирижер Эммануэль Вильом, дирижировавший той же постановкой во время его дебюта в Опере Санта-Фе в 2017 году, руководил оркестром чутко.Его понимание партитуры Римского-Корсакова, которая имеет поразительное сходство с «Шахерезадой » композитора, позволило убедительно передать красочные, сказочные мелодии, которые придают партитуре характер. Развивающиеся хроматические пассажи в деревянных духовых и струнных инструментах были противопоставлены темным рожкам, в то время как арфы и селеста создавали роскошные звуковые ландшафты, чтобы охватить все это. Все это, в сочетании с визуально захватывающей постановкой, создало идеальную среду для разворачивания диковинно очаровательной сказки.
Финальное представление спектакля Золотой петушок состоится в 19:30. Суббота. dallasopera.org
Оставить комментарий
| Описание: | Иван Яковлевич Билибин (1878—1942) Иллюстрация к книге «Сказка о золотом петушке» «Сказка о золотом петушке». о золотом петушке) последняя сказка в стихах Александра Пушкина.Пушкин написал сказку в 1834 году, а впервые она была опубликована в литературном журнале «Библиотека для чтения» в 1835 году. Сказка основана на рассказе Вашингтона Ирвинга «Легенда арабского астролога из сказок Альгамбры». В царстве Тритеенсевенти, |
Золотой петушок | Opera
Описание Золотой петушок
Барри Коски — наш самый знаменитый оперный режиссер в мире. После представления двух великолепных оперных пьес на фестивале в Аделаиде в последние годы, Saul в 2017 году и The Magic Flute в 2019 году, зрители надеялись на триумф. Обожаемый за поразительное видение, которое он привносит в знакомые классические произведения, в 2022 году он возвращается с работой, которую раньше никогда не видели в Австралии.
Темное остроумие, приправленное сюрреалистическим бурлеском. Классика Коски… Торжественный вечер
Бахтрек
Николай Римский-Корсаков — ответ России Вагнеру, а «Золотой петушок» , обобщение его искусства, был задуман над ужасающим шумом революции 1905 года. Наполовину сюрреалистическая сказка, наполовину политическая сатира, она не понравилась царским цензорам, и бедняга Николай умер с неслыханной сладострастной партитурой своего воображения. Премьера в 1909 году стала ключевым произведением европейского оперного репертуара.
Если вас доставит Scheherazade, или Flight of the Bumble Bee , вы влюбитесь в это богато мелодичное, калейдоскопическое произведение, созданное специально для неподражаемой эстетики Коски.
Хотелось бы, чтобы это никогда не кончалось… Золотой петушок — несомненно, шедевр Римского-Корсакова.
Опера сегодня
В его невероятно сложных ролях для баса, лирического колоратурного сопрано и стратосферного тенора вы услышите трех оперных олимпийцев, которые определили их в последние годы: британско-украинского Павла Гунку и российских звезд Венеру Гимадиеву и Андрея Попова.Их голоса будут леденящими кровь звуками над великолепным симфоническим оркестром Аделаиды, воссоединившимся с их бывшим музыкальным руководителем Арво Фольмером.
Необыкновенная мечта Коски о спектакле уже была восторженно встречена во Франции. Воспользуйтесь этой эксклюзивной возможностью и станьте одними из первых австралийцев, испытающих на себе этот шедевр. Вы никогда этого не забудете.
Дополнительная информация о событии
Кредиты
Развернуть или свернуть кредиты Купить билетыКупить билеты Friends
«Золотой петушок» ABT: возвышенное и смешное
Американская премьера оперы «Золотой петушок » Алексея Ратманского «» для Американского театра балета открылась в понедельник вечером в Метрополитен-опера.Основанный на народной сказке Пушкина о глупом царе, он был впервые поставлен в качестве оперы Русскими балетами Дягилева в 1914 году, но в 1937 году он был поставлен как балет оригинального хореографа Мишеля Фокина. В руках Ратманского есть многое. чутье в движении и юмор в игре. Неудивительно, что постановка представляет собой смесь возвышенного и смешного.
Ратманский ведет Кассандру Тренари в роли петушка на репетиции, фото Сьюзи Морган Тейлор
Sublime: Вероника Патт танцует как манящая, неуловимая царица Шемахана.Элегантно используя свою длину, будь то вертикальная или лежащая на земле, она придает соблазнительный чутье извилистой хореографии Ратмански. Ее танец безупречен во всем.
Ridiculous: История, в которой царь не может бодрствовать достаточно долго, чтобы знать, когда идти в бой. Приглашенный артист Гэри Крист, бывшая звезда балета Джоффри, привносит стиль и точность в этого мультипликационного персонажа, но я бы предпочел видеть в нем коварного Шарлатана из «Петрушки » , чем изворотливого царя Додона.
Sublime: Кори Стернс ползет вокруг, взмахивая плащом, как Астролог. Он тоже высокий и использует свои длинные конечности, чтобы пересечь пространство, согнувшись. Его руки лепят пустое пространство, пока волшебным образом не появляется золотой петушок, как будто лепят из глины. (В оригинальной опере 1914 года птица была просто реквизитом.)
Смешно: Царь Додон действительно дури и сексист. Чтобы описать, насколько его привлекает королева, его руки показывают форму фигуры в виде песочных часов.Должен быть другой способ выразить влечение, кроме этого старого редуктивного клише.
Sublime: Два сына тоже одурманенные, но на самом деле танцы Джеффри Сирио и Джозефа Горака довольно хороши. Прыжки Сирио крепкие и энергичные, а Горак более лиричный воин.
Ridiculous: Царь едва успевает осознать, что оба его сына погибли в бою, как он полностью заводится при виде экзотической королевы.
Sublime: Декорации и костюмы Ричарда Хадсона после Натальи Гончаровой создают смелый, примитивно-невинный запах русского авангарда.Излияние желтого, красного и зеленого ослепляет взгляд в каждой сцене. Все платья крестьянок имеют разные узоры и цвета. (Какое облегчение — я устаю смотреть на балетные труппы, которые все одеты одинаково.) Рваная луна на поле битвы кроваво-красная. (Все костюмы и декорации взяты из Королевского датского балета, премьера которого состоялась в 2012 году.)
Смешно: Опера, написанная в 1907 году, сначала была запрещена, потому что царь Николай II истолковал ее как протест против самого себя.
Скайлар Брандт в роли петуха и Дункан Лайл в роли астролога, фото Фабрицио Ферри
Sublime: Музыка! Партитура Римского-Корсакова нежная, мечтательная и загадочная, с восточными нотками. Щипковый мотив золотого петуха заставляет его / ее в ритме стаккато — как раз для часов с кукушкой, которые бьют, когда царю нужно проснуться и сразиться с врагами. Скайлар Брандт наполняет острые углы Ратмански — словно заводная игрушка, сделанная в прошлом, — небывалой силой.Эта птица — полная противоположность томной Королеве.
Смешно: Антракт. Я имею в виду, что всегда хорошо делать перерыв, но в этом конкретном антракте было трудно вызвать какое-либо любопытство по поводу того, что будет дальше.
Sublimely lethal: Единственный по-настоящему драматический момент — это когда музыка достигает крещендо, когда сумасшедший маленький петушок взбирается на плечи Додона и одним быстрым клевком убивает его.
Sublime: Мартина Ван Хамель в роли Амельфы, царской домработницы, имеет ее Леди Капулетти в момент смерти царя.Несмотря на то, что она убита горем, она выпивает слишком много и становится очень навеселе. (Кто-нибудь помнит, какой веселой была пьяная мачеха Ван Хамеля в «Золушке » Куделки?)
Ирина Баронова в роли королевы в версии 1937 года, фото Гордон Энтони
Не совсем возвышенный: Концовка, в которой Астролог предполагает, что все персонажи, кроме него самого и Королевы, являются плодом воображения.